2 марта 2024 г. независимая общественно-политическая газета
Главная Общество Терпеливый Китай
Рубрики
Архив новостей
понвтрсрдчетпятсубвск
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
       

Терпеливый Китай

24 июля 2013 года
Терпеливый Китай

     Nowa Europa Wschodnia: Каждое государство стремится изменить геополитический уклад. Американцы представляют себе однополярный мир, россияне – мир с множеством центров принятия решений. Какой хотели бы видеть нашу планету через 20 лет китайцы? 
      Михал Любина: Они определенно видят это не в перспективе одного поколения, а, скорее, нескольких столетий. Нынешний расклад сил с китайской точки зрения, представляется странной природной аномалией. Мир должен вернуться к своему нормальному состоянию, то есть к ситуации, в которой Пекин станет гегемоном. В китаецентричном мировоззрении именно он находится в центре, а вокруг свирепствуют варвары. Впрочем, чувство превосходства появилось не на пустом месте: просто в течение тысячелетий, вплоть до XIX века, китайцы не соприкасались с равными себе народами. Обретение мировой гегемонии после «столетия унижения заморскими варварами» для Китая – это возврат к естественному состоянию. Но китайцы никуда не спешат.
      – Сунь-цзы говорил, что лучше всего быть обезьяной, наблюдающей с дерева за битвой тигров.
      – Именно так. Китайцы, впрочем, никогда не были воинственным народом, они в совершенстве овладели искусством побеждать без войны. Тот же Сунь-цзы писал, что лучший вид победы – одержать верх над противником, не сражаясь. На этом базируется вся китайская политическая культура: само то, что кто-то вступает в борьбу, означает поражение. В конфуцианстве военный, находился на более низкой ступеньке общественной лестнице, чем проститутка. Китайская цивилизация всегда опиралась на культуру, а не на оружие. Часто бывало, что разные народы побеждали китайцев на ратном поле, но позже они проигрывали в столкновении с их культурой и растворялись в китайской стихии. Так было, например, с монголами и маньчжурами.
      – Значит, китайцы будут стараться покорить мир так, как сейчас его «макдональдизируют» американцы?
      – Им это ненужно: они считают «китайское» самым лучшим по своей сути, по определению. Они не собираются никого насильно «цивилизовать» и заставлять есть рис вместо бигоса. Они считают, что рис – это просто самое лучшее, и если кто-то этого не понимает – его проблемы. Китайцы, будучи уверенными в своем превосходстве, не представляют для мира никакой угрозы, они не будут переделывать его на свой лад. Они считают, что другие должны приспособиться к их образу жизни для собственного блага – чтобы не остаться на периферии цивилизации. Китайцы используют мир только в экономическом плане, и поэтому Pax Sinica будет гораздо менее агрессивным, чем Pax Americana. Американец знает, что тебе нужно и будет учить тебя, как организовать общественную жизнь, как функционировать. Китаец этого делать не станет.
      – На Западе существенным фактором развития был индивидуализм. Человек получил возможность творить.
      – Но одновременно мы почувствовали себя потерянными, а китаец чувствует принадлежность к некой общности, ему есть к кому обратиться, он точно знает, как поступать в той или иной ситуации. И это дает ему ощущение безопасности. Мы на Западе считаем, что каждый человек может самостоятельно справиться с любой проблемой, и поэтому делаем такой сильный акцент на правах. В Китае же основной акцент делается на обязанностях. В этом контексте легче понять, почему в Поднебесной не прижилась концепция прав человека. В китайском языке «власть» и «право» – это одно слово: кто обладает властью, у того в руках закон. В Европе государство отделено от индивидуума, а там представляет собой продолжение семьи. Как можно требовать гарантий каких-то прав от отца или дяди?
      – Считает ли Пекин Россию, которая управляется сильной рукой, лучшим партнером, чем Германию или Соединенные Штаты?
      – Россия для Китая – это в первую очередь рухнувшая империя, которая позволила Западу себя победить.
      – Как Китай в XIX веке.
      – Да, но несколько иначе. В XIX веке в Китай приплыли корабли и начали стрелять, отсюда взялось определение «дипломатия пушек». А СССР, с китайской точки зрения, распался сам по себе – он потерпел поражение на идеологическом поле, приняв западные изобретения, например, свободу слова. И это привело к десятилетию хаоса. С такой перспективы приход к власти Владимира Путина – это возвращение к нормальному состоянию. Китайцы понимают, что Россия – большое государство, которое хочет быть сверхдержавой. Одновременно они знают, что она таковой не является. Впрочем, они уже давно «раскусили» россиян. Однажды рядом с музеем Варшавского восстания я подслушал разговор двух китайских ученых. Один сказал: «Поляки не смогли понять Россию». Китайцы же отлично ее изучили. Русских в Пекине принимают с большим почтением: когда туда приезжает кремлевская делегация, ее встречают парадом, салютами и цветистыми речами о возрождающейся империи. Они говорят именно то, что хотят услышать россияне.
      – Пекин считает Москву стратегическим партнером?
      – Россия для него – это, скорее, удобная карта, которую можно разыграть на международной арене. Но как только эта карта будет использована, о ней без всякого сожалению забудут. Это постепенно происходит: Запад и Россия оказались в оборонительной позиции, а Китай набирает вес.
      – А что с полезными ископаемыми?
      – Если не считать отдельных маргинальных вопросов, полезные ископаемые – это единственная причина, по которой Россия остается для Китая привлекательной. Китайцы воспринимают ее как сырьевой придаток, который нужно выжать до последней капли: забрать нефть, газ, дерево, воду. А взамен достаточно «поглаживаний», чтобы Москва вновь почувствовала себя великой.
      – Россияне также нужны китайцам для создания противовеса Западу.
      – Я бы не переоценивал данный фактор: это лишь тактические маневры. Китай мог без особых последствий в одиночку наложить вето на резолюции по Сирии или Ливии. Конечно, удобнее, когда за то, что у Запада на Ближнем Востоке связаны руки, достается Москве, но на Пекин, банкира мира, никто и так не решился бы давить. Кто станет давить на банкира, у которого хранятся твои деньги, даже если этот человек издевается над своими домочадцами.
      – Таким образом Россия играет на международной арене роль мальчика для битья?
      – Она сама заняла такую позицию. Китай не стремится к конфронтации, не стремится к тому, чтобы постоянно играть мускулами, а Россия делает именно это. Когда Путин кричит, обижается и не приезжает на встречи, он автоматически становится более удобной мишенью для критики, чем спокойный китаец, который может рассказать на великолепном английском, что дела могут обернуться по-разному, и чего-то сделать нельзя. Он скажет это так вежливо, что мы даже не сообразим, что он нам отказал. Разница в том, что Китай не играет против кого-то, он заинтересован в сотрудничестве, чтобы как можно больше заработать. Россияне, в свою очередь, занимают конфронтационную позицию, потому что не могут вынести своего поражения в холодной войне. Если бы в один прекрасный день Москва по каким-то причинам отказалась бы от своей антизападной риторики, этот орешек пришелся бы Пекину не по зубам. Сейчас Россия для Китая ничуть не важнее, чем, например, Бразилия или Аргентина. Пекин интересует Запад, а потом – Африка, из которой тоже нужно выжать все соки.
      – Перед нами предстает образ закомплексованных, взрывных русских и спокойных, полных чувства собственного достоинства китайцев.
      – В некоторой степени так и есть. Китайцы не лишены собственных комплексов, однако их основные черты – это осторожность и терпеливость. Есть такая китайская пословица: если кто-то причинил тебе зло, садись на берегу и жди – рано или поздно вода принесет труп твоего врага. Китайцы сидят у реки, терпеливости их учат с детства. Живя в стране с населением в 1,3 миллиарда человек, следует научиться спокойствию и пониманию. Это отражается в том числе на политической культуре. Пекин не играет мускулами не только из-за того, что у него меньше комплексов, чем у Москвы: он, опираясь на опыт пяти тысяч лет дипломатии, умеет эти комплексы скрывать.
      – В отличие от российской экс-империи.
      – Превосходство китайцев заключается еще и в том, что они знают, кем являются, у них нет проблем с самоидентификацией. А россияне думают только об очередных завоеваниях, но чувствуют себя потерянными, не зная, куда они движутся. Китай, конечно, тоже подвергается вестернизации, но лишь поверхностной.
 

(«Nowa Europa Wschodnia»,
Польша.)


Комментарии (5)
Almas, 24.07.2013 в 14:13

Ещё немного и Россия сгинет с политической карты мира! Нам необходимо готовиться, чтобы когда наступит это время, суметь возродить своё Национальное Татарское Государство! Но без мощного заокеанского союзника это будет сделать невозможно! Поэтому нам необходимо сотрудничество и дружба с США, чтобы выжить в недружественном, а когда и откровенно враждебном русском или впоследствии китайском окружении. Как это делает сегодня Израиль - успешно выживая и даже процветая, благодаря дружбе и покровительству США, в море окружающих его враждебных арабских стран, живущих только за счет нефти и обреченных, как и Россия лишь только нефть иссякнет.

Свободу Татарстану!

Guest, 25.07.2013 в 06:48

Никуда Россия не сгинет, потому что есть 100 млн русских. Это будет государство, как Франция. Иное дело, что Татарстан сильно усилится неизбежно, потому что пассионарный импульс у татар увеличиаается.

Guest, 25.07.2013 в 11:21

Да наплевать на эту Россию и 100 млн. русских, хоть пусть будет Франция, хоть Гандурас! Но уж с Францией вы батенька, конечно же, загнули. А Россия, естественно, СГИНЕТ, сгинет, подразумевается, в том виде в котором эта химера существует в настоящее время, неужели непонятно. Ну нельзя же быть этаким однобоким и непонятливым, батенька!

Роман, 25.07.2013 в 13:21

http://wwwromanmostikov-rom.blogspot.ru/2013/05/blog-pos_9085.htmlt

Guest, 26.07.2013 в 08:29

Русские всегда будут соседями татар и татары должны как литовцы развивать свою культуру, свое государство и поддерживать дружеские отношения с соседями.