2 марта 2024 г. независимая общественно-политическая газета
Главная Общество После Референдума
Рубрики
Архив новостей
понвтрсрдчетпятсубвск
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
       

После Референдума

21 апреля 2012 года

     Что же произошло после референдума? То есть после получения от большинства проголосовавших (участвовало 82 процента, из них ответило «да» 61,4 процента) на такой вот вопрос: «Согласны ли Вы, что Республика Татарстан суверенное государство, субъект международного права, строящая свои отношения с Российской Федерацией и другими республиками на основе равноправных договоров?». Генеральный секретарь Организации непредставленных народов М. С. ван Вальт ван Прааг 24 марта направил письмо Президенту России Ельцину. В письме есть и такие строки: «Ход и итоги референдума убедительно показывают стремление народа самому решать свою политическую, экономическую, социальную и культурную судьбу… Ваше заявление, сделанное в связи с данным референдумом, я прочел с некоторым беспокойством. Несмотря на Ваше заявление и помня, что прежде Вы стояли на стороне свободы и демократии, надеюсь, что Вы и ваше правительство положительно отнесетесь к волеизъявлению народа Татарстана, и призываю Вас к этому…». Б. Ельцин на одной из встреч в Кремле призвал не драматизировать ситуацию и подчеркнул, что Россия обязательно подпишет отдельный двусторонний договор с Татарстаном, желательно еще до отъезда народных депутатов (Советская Татария. 1992, 28 марта). 31 марта состоялось подписание Федеративного договора. Татарстан отказывается его подписать. Начались переговоры групп по подготовке текста будущего Договора между Россией и Татарстаном. 22 мая наш Верховный Совет рассмотрел итоги референдума. Хотя и требовалось на законодательном уровне закрепить новый статус Татарстана, но это не было сделано. Принимается постановление «О мерах по реализации государственного суверенитета Республики Татарстан, вытекающих из итогов референдума о статусе Республики Татарстан». Постановление же состояло из двух коротеньких пунктов: «1. Государственным органам, должностным лицам и организациям Республика Татарстан, расположенным на ее территории, в своей деятельности исходить из того, что по итогам референдума Республика Татарстан есть суверенное государство, субъект международного права, строящее свои отношения с Российской Федерацией и другими республиками на основе равноправных договоров.
      2. Обратиться к государствам и международным организациям с предложением строить свои отношения с Республикой Татарстан согласно ее новому статусу».
      Данное постановление, принятое лишь после долгих и надоедливых требований национальных организаций и татарской общественности, по сути осталось лишь на бумаге. А вот комитет «Суверенитет», Всетатарский общественный центр, Союз татарской молодежи «Азатлык», партия национальной независимости «Иттифак», общество культуры имени Ш. Марджани, республиканская партия Татарстана принимают Обращение к народам и парламентам о признании государственной независимости Татарстана (текст Обращения на английском языке был опубликован в 7 номере газеты «Суверенитет», 1992, май, – Р. Ю.) и направляют его в адрес международных организаций. Но эффект, конечно же, совершенно не тот.
      28 мая в Москве состоялось заседание политсовета Движения демократических реформ с участием представителей стран СНГ. Рашат Сафин и Марс Шамсутдинов после упорнейшей дискуссионной борьбы добились принятия постановления, в котором были признаны итоги референдума.
      6 ноября нашим Верховным Советом была принята Конституция Республики Татарстан. В 61 пункте Конституции записано: «Республика Татарстан – суверенное государство, субъект международного права, ассоциированное с Российской Федерацией на основе Договора о взаимном делегировании полномочий и предметов ведения». Таким образом, можно сказать, что итоги референдума закреплены в Конституции.
      15 февраля 1994 года был подписан Договор Республики Татарстан и Российской Федерации «О взаимном делегировании предметом ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан». Хотя наше руководство и благодарило Б. Ельцина за него, но это не было равноправным Договором.
 

* * *
 

      В чем же причины подобного отступления от итогов референдума?
      Во время пресс-конференции уже после референдума на вопрос: «А сейчас Татарстан в составе России? Или нет?» – Шаймиев ответил так: «На вопрос референдума народ ответил «да». В будущем мы воспользуемся своими правами в должной мере» («киряк кадяр»). (Шяхри Казан. 1992, 25 марта).
      Ключ к пониманию волновавшего многих вопроса я увидел именно в этих словах. Воспользуемся. В должной мере. А кто определяет эту меру необходимого? Значит: воспользуемся, насколько посчитаем нужным. Наверное, можно было бы еще добавить: насколько хватит желания и смелости. Но ведь заполнение урн референдума ответами «да» – это не только набивание карманов наших государственных деятелей политическим капиталом. Мы, народ, возложили на них обязанности, и если предоставили им права, то для выполнения этих обязанностей. Но наше руководство, видимо, позабыв об этом, уже начало щедро раздавать этот капитал направо и налево.
      Вот тогдашний премьер-министр М. Сабиров (перед республикой, возможно его заслуги велики, я их не собираюсь оспаривать), возглавлявший правительственную делегацию Татарстана, в начале переговоров с российской делегацией проговорился, что «мы однозначно в России» (см. Таџиров И. Бђйсезлек баскычлары. Казан. 1994. – 128 с.). Фразу «Мы – субъект Федерации» первым, кажется, произнес герой референдума Ф. Мухамметшин (уже после подписания Договора). Потом это самое начали твердить все, начиная от чиновников самого низшего ранга до президента. Наверное, власть предержащие предполагали, что суть тут не в названии. Однако у русских есть такая поговорка: назвался груздем – полезай в кузов.
      «Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идет на бой», – так писал Гете. Наши государственные мужи после тех бессонных ночей, может быть, истосковались по спокойной жизни и политическому комфорту? А для многих мелких да и крупных чиновников исполнительной власти наша самостоятельность – это только лишние хлопоты. Наглядное свидетельство тому и история заключения 11 межправительственных соглашений с Россией.
      Чеченцы, последовательно наращивая завоевания, свою победу, поначалу казавшуюся довольно сомнительной, сумели превратить в настоящую победу. (Другое дело, как им воспользовались). У нас же все происходило наоборот.
      В сентябре 1994 года я сделал в дневнике следующую запись: «Мир стал неинтересен. Прежде, едва продрав глаза, с утра хватался за радио. Отрешившись от всего, с головой уходил в газеты. Есть же известное фото – Ленин читает газету «Правда», как бы углубившись в нее и душой, и телом. Любая новость о Татарстане вызывала во мне жгучий интерес. Пристально следил и за мировыми событиями, потому что в мире этом находился и мой Татарстан.
      Вот этот Татарстан у меня украли. Украли под грохот барабанов, будто взамен дарили нечто бесценное… Я не был из числа борцов за счастье татар. Но вдруг мне стало тоскливо жить в этом мире. Будто отрезали часть моей души… Мою страну сделали малюсенькой частью огромной безалаберной страны, в которой никогда не было и не будет порядка».
      Теперь я знаю, тайны, окутывающие факт подписания подготовленных вариантов Договора (см. Панорама-форум. 1996, № 3. – сс. 18-19; Юнус Р. Мы не проиграли, нас заставили проиграть (Красный снег, который так и не выпал). Беседа с Ф. Сафиуллиным//Идель. 1995, № 4, сс. 52-57), свидетельствуют о том, что вопрос не так прост, как полагают многие.
      Однако, если не было возможности разговаривать с Москвой на равных, зачем же властям понадобилось где хитростью, а где иными способами загонять национальное движение обратно в глиняный сосуд? Национальное недовольство, конечно, если достигнет точки кипения, разнесет любые сосуды. Но..
      Стоп! Довольно мудрствовать. Впрочем, ведь я и не пытаюсь растолковать суть событий, а всего лишь демонстрирую, как я представлял себе это, – как один из сторонников ответа «да». Почему одним из тех 26 человек, кто делился впечатлениями о референдуме в книге, стал я сам? Причина проста: среди ответивших «да» 1.309.056 человек лучше всех я знаю самого себя.
      Я и не политик, и не политолог, и до этого даже близко не подходил к таким серьезным темам. Взяться же за это историко-публицистическое произведение заставил меня… испуг. После референдума я с нетерпением ждал появления солидных разнообразных публикаций о нем. Как работник «Идели», просил некоторых «референдумоведов» написать и для нашего журнала. Но, прождав понапрасну четыре с лишним года, понял, что можем насовсем потерять референдум – одно из важнейших событий в жизни татар после завоевания Казани – как живое событие. И, как простой татарстановец, татарин, написал то, что получилось. А завершить его я все же попросил тех, кто видит глубинные пласты событий.
      Дамир Исхаков, политолог, этнолог:
      – Татарстан был образован большевиками в 1920 году. В советскую эпоху, живя в рамках «автономии», если подходить к этому с меркой цивилизованного мира, он совершенно не обладал свойственной этим административно-политическим единицам самодеятельностью. Рождение «нового Татарстана» связано с распадом тоталитарного режима и переживаемым одновременно с ним сильным подъемом татарского национального движения в конце 1980-х – начале 1990-х годов.
      В сторону суверенитета были сделаны три решающих шага: первый – принятие Декларации (1990 год); второй – проведение референдума (1992 год) и третий – принятие Конституции (1992 год). Все три шага тесно связаны друг с другом. Если Декларация, как видно из самого названия, выражает наши чаяния и стремления, Референдум стал механизмом реализации этих стремлений в жизнь. Нужно сказать, что во всем мире – я имею в виду демократические общества – не существует более сильного общественного оружия, чем референдум, то есть выявление мнения народа. И этим оружием Татарстан успешно воспользовался. Ну а Конституция, законодательно закрепив итоги этого Референдума, заложила основы суверенитета.
      Впереди было несколько путей и выбор одного из них осуществила политическая элита Татарстана. Правильно ли воспользовались правящие круги открывшимися после референдума возможностями? Думаю, что ответ на этот вопрос даст сама история – и в самое ближайшее время.
      Размышляя о будущем, не следует забывать вот что: если нас захотят вновь превратить в марионеточную «автономию», то такая политика возможна только через новый референдум и путем аннулирования нашей Конституции. Вот почему наше будущее, наша судьба – в наших собственных руках. Референдум в принципе обоюдоострое оружие – он может дать как положительный, так и отрицательный результат…
      Рашит Ахметов, политолог:
      – Шаймиев, начав процедуру референдума, может быть, только к концу понял, насколько это сложная и гигантская задача. Референдум был высшей точкой политики суверенизации. Потом пошел откат. Откат, видимо, закономерный. Перед Шаймиевым как бы приоткрылась бездна. Дверца в реальное… Он стал перед выбором: либо, значит, выход Татарстана, вполне цивилизованный, из России, на уровне СНГ – как сейчас говорят. И изоляция, отсутствие помощи и поддержки со стороны других республик. Какие-то моральные заявления, в общем-то, были. Но ввиду того, что абсолютное большинство республик дотационное, когда дело доходит до решительных шагов, все сразу начинают отходить в сторону. Ситуация в Чечне во многом повторяет ситуацию Татарстана 93 года. Скажите, почему на инаугурацию Масхадова никто из руководителей республик не поехал? Видимо, было оказано давление. Возможно, был использован в первую очередь экономический аргумент. Тот же газ, например – Черномырдин человек «Газпрома».
      Но Шаймиев нашел довольно-таки удачный выход из создавшегося положения. Он выбил из Москвы максимум возможного.
      – Скажите и об обманутых. Обманутые кто?
      – Видимо, та часть татарского национального движения, которая свято верила в идеи независимости. Но они тоже не должны были быть романтиками, а реально воспринимать действительность Политика – жестокая вещь.
 

Рафик Юнус.

Перевод с татарского
Гульсиры Гайнановой.

      P.S. Спустя 14,5 лет после написания книги, на фоне тяжелейших потерь, смею отдать предпочтение другой версии податливости наших руководителей. Москва тогда начала строить капитализм, и срочно понадобились миллионеры, миллиардеры (негласно планировалось лишь 3-5 процента населения сделать собственниками, а остальных – наемными работниками). Соблазн оказался чересчур велик...
      Но ведь и в капитализм можно было войти через другие ворота. Отдав госпредприятия в собственность их трудовым коллективам. Был также путь разделения всего богатства поровну по Бурганову. Агдас Бурганов, видный ученый, профессор Российского гуманитарного университета, предложил руководителям Татарстана именно такой путь. И в первом, и во втором случае татарстанский суверенитет поистине стал бы всенародным и обрел бы железобетонную прочность… Стоило, пожалуй, рассмотреть и путь более гуманного социализма…
      Если действия Москвы, направленные против суверенитета Татарстана и будущего татар могли и мобилизовать народ, то полуугоднические действия руководителей Татарстана были сродни ударам с тыла и имеют к тому же разрушающий эффект для иммунитета нации...
      Но референдум был и есть. И не только как исторический факт, но и как действующий. Его результаты, как сказал Д. Исхаков, может отменить только другой референдум.
      Апрель, 2012 г.
      Окончание. Начало в №№ 10-14.


Комментарии (0)