Остров русского духа

     «Русский Лемнос», так называется книга Леонида Петровича Решетникова, увидевшая свет в 2012 году в московском издательстве «ФИВ». Вышедшая уже третьим дополненным изданием, она по праву нашла свое достойное место в отечественной некрополистике.
     Не достаточно просвещенному читателю это название абсолютно ничего не говорит. И мало-мальски сведущий в истории читатель долго будет искать на карте это загадочное географическое название. А если ему еще и Галлиполи добавить в поиск, то может и совсем растеряться. Но, если припомнить события 1920 года, организованный исход из Крыма и юга России армий П.Н. Врангеля и А.И. Деникина, то картина начнет проясняться и поиск приведет к турецкому Галлиполийскому полуострову и греческому острову Лемнос, что в Эгейском море.
     Лемнос – это одно из мест русского зарубежного рассеивания после Великой Смуты 1917 – 1920 годов. Русский исход составил тогда свыше двух миллионов человек. Но, если в большинстве своем эмигранты покидали Родину, перебираясь в другие материковые страны, то армии Врангеля бывшие союзники выделили для проживания этот обдуваемый со всех сторон ветрами, непригодный для нормальной жизни островок.
     Красной нитью через всю книгу Леонида Решетникова проходит гордость за своих предков, за людей всех возрастов, званий и сословий, выдержавших тяжкие испытания, выпавшие на их долю.
     Через Лемнос свой крестный путь прошли свыше 30 тысяч наших соотечественников – офицеров, солдат, казаков армий А.И. Деникина и П.В. Врангеля, членов их семей, гражданских беженцев.
     В крайне тяжелых условиях русские люди не просто выживали на далеком от Родины острове – они сохранили достоинство, мужественно перенося все невзгоды и лишения. На их глазах разрушалась императорская православная Россия, за бортом увозивших их в изгнание кораблей оставались родные и близкие, отчий дом, а впереди ждали чужая земля, жизнь впроголодь, холод, болезни, смерть детей. На лемносском кладбище остались 82 детские могилки. 
     Однако люди не теряли присутствия духа. В беженских лагерях создавались мастерские, детские сады, школы, учебные курсы, ставились спектакли, проходили спортивные состязания. В палаточных церквах молились за здравие живых и отпевали души умерших. Через пролив Эгейского моря возвышались отроги Афонского полуострова, где за лемносских беженцев в монастырях и скитах молились греческие и русские монахи.
     В лемносском мартирологе имена 380 человек, похороненных здесь в 1920 – 1921 годах. Со временем, видимо, этот скорбный список будет расширен, ибо поиск продолжается.
     Лемнос мог бы и не возродиться в нашей искореженной памяти. Но промыслом Божиим почти десять лет назад начался поиск русских могил на этом отдаленном греческом острове. Работа эта не ограничивалась лишь архивными изысканиями. В сентябре 2004 года на месте бывшего русского кладбища силами попечительского совета московского Новоспасского ставропигиального мужского монастыря, молодежного отряда, донского казачества, потомков русской эмиграции был установлен мраморный крест. Большую роль в восстановлении исторической памяти сыграл и Леонид Петрович Решетников. Лемносская Голгофа, эта трагическая и вместе с тем героическая страница нашей недавней истории, выходит из забвения.
     По многолетним наблюдениям одним из путей повышения нашего авторитета, поднятия имиджа страны как раз и является забота и внимание к русским некрополям и памятным местам за границей нашего Отечества.
     Сколько таких островов выдержки, чести, достоинства и крепости духа разбросано в лихолетье послереволюционного угара по всем континентам земли. Русские кладбища находятся в Европе – Сент-Женевьев де Буа (Франция), Кокад (Ницца, Италия), русский участок Центрального кладбища в Вене (Австрия), в Висбадене (Германия), Герцог Нови (Черногория), Азии – Успенское кладбище в Харбине, Мукдене (Китай), Америке (Русское православное кладбище при римско-католическом кладбище Святой Марии в Сакраменто (США). 
     Внук великого русского химика, нашего земляка Александра Михайловича Бутлерова, Юрий, воевал в 1932 – 1935 годах на стороне Парагвая в Чакской войне против Боливийской агрессии. Был похоронен, как и многие русские офицеры, на центральном некрополе столицы Парагвая Асунсьоне. В честь героев первой волны русской эмиграции в столице Парагвая названо 14 улиц, в том числе и в честь внука нашего великого земляка Бутлерова. Кстати, с Бутлеровым-младшим воевал еще лейтенантом будущий генерал и президент Парагвая Альфредо Стреснер. Как сказано в Евангелии от Иоанна: «Больше сей любви никто не имеет, да кто душу свою положит за други своя» (Инн. XV, 13).
     В русле сказанного лишний раз как не напомнить читателям, что страна приближается к скорбной дате – 100-летию со дня начала Первой мировой войны. Лишний раз как не напомнить руководству республики о постановке памятного знака на Арском военном некрополе героям-землякам, погибшим на этой войне. В моем архиве около 50 имен офицеров и солдат, похороненных на Арском, Зилантовом, Кизическом некрополях.
     Лишний раз как не приковать внимание наших сограждан, что на Арском военном кладбище был похоронен уроженец Казани, впервые в мире совершивший в одиночку кругосветное путешествие на велосипеде как раз 100 лет назад – в 1911 – 1913 годах. Это был Онисим Петрович Панкратов, не просто спортсмен, но и военный летчик, подпоручик, полный кавалер солдатского Георгиевского креста, награжденный французским орденом «За храбрость». Герой погиб 27 августа 1916 г. в неравном воздушном бою под Двинском в Прибалтике. Отпевали 28-летнего подпоручика в университетской Крестовоздвиженской церкви. Могила героя не сохранилась. И почему бы на Арском военном некрополе не поставить мемориальный знак памяти? Его имя – это один, говоря сегодняшним языком, из брендов города. Многие в мире знают Казань, отталкиваясь от имени Онисима Панкратова.
     Чудом на первой аллее кладбища сохранилось единственное захоронение времен той войны – это могила 19-летнего подпоручика Всеволода Мейера, погибшего 3 января 1915 года. Да и то в нише надгробия, где когда-то был образ Казанской иконы Божией Матери – пустота. Выкрали.
     Страна будет широко отмечать этот юбилей. Запланировано создание Музея Первой мировой войны на базе Государственного музея-заповедника «Царское Село». В Государственном музее изобразительных искусств Республики Татарстан также готовится небольшая выставка. Планируется установка памятника в Москве на Поклонной горе, посвященного российским героям и воинам, павшим в годы той далекой уже войны.
     И как укор нам, живым, на Архангельском погосте сохранился памятник из черного мрамора-лабрадорита пленным немецким и австрийским воинам, умершим в глубоком российском тылу, на котором на русском и немецком языках еще с буквой «ъ» начертано: «Посвящено Отечествомъ памяти умершихъ в г. Казани во время мировой войны германскихъ и австро-венгерскихъ солдатъ». Значит, памятник был поставлен сразу же после окончания войны, в начале 1920-х годов.
     Прочитав эту книгу, читатель прикоснется к памяти наших соотечественников, ставших жертвами братоубийственной Гражданской войны, приблизится к пониманию того, что же такое Родина, как страшно ее потерять, как оказаться вне поля Ее духовного окормления. И как важно осознать, что только любовь к Богу и человеку приведет нас к заповеданному нам единству, поможет восстановить те нравственные и духовные идеалы, которые изначально были заложены в нашем народе.
     Прочитав эту книгу, я прочувствовал еще острее, до какой степени были пронзительно справедливы слова князя Сергея Евгеньевича Трубецкого, высланного из России в сентябре 1922 года на печально известном «Философском пароходе», записанные им уже в эмиграции: «Будет ли наш прах покоиться в родной земле или на чужбине – я не знаю, но пусть помнят наши дети, что где бы ни были наши могилы, это будут русские могилы и они будут призывать их к любви и верности России».
     Исследование Решетникова – это книга-память, книга – укор забвению. Ибо мораль и нравственность современного общества определяются отношением к детям, старикам и к кладбищам. Как мы сегодня относимся к памяти наших предков, так завтра и наши потомки отнесутся к нашей памяти.
     Но эта книга также плод подвижника духа, ибо в ней присутствует не только историческая констатация фактов, имен, событий, но и деятельное участие в возрождение и мемориализации далекого лемносского кладбища.
     Нечто подобное проводит и наш Клуб любителей казанской старины, когда ради сохранения старых могил Арского православного некрополя мы стремимся сохранить мемориально-историческую зону, сделать его доступным для паломников и туристов по аналогии с Новодевичьим и Ваганьковским кладбищами в Москве и Смоленским в Санкт-Петербурге. 

Анатолий ЕЛДАШЕВ,
председатель
Клуба любителей казанской старины

     P.S. Мы испрашиваем у Бога снисхождения к душам умерших, мы просим прощения у них за наши беспамятство и неблагодарность, осквернивших и обезобразивших места их проживания, вечного упокоения, разрушения духовных святынь.
     По нашей малой возможности мы возвращаем свой долг памяти, стараясь помнить слова святого апостола Павла: «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром» (Рим. 12; 21).