Красный пророк: возвращение (к 75-летию гибели М.Х. Султан-Галиева) (ч.10)

     Вскоре был подготовлен памятник и на площади даже установлен его закладной камень. Но по каким-то причинам этого не произошло. Возможно, 75-летие со дня гибели М.Х. Султан-Галиева может послужить поводом для того, чтобы установить наконец-то монумент или хотя бы мемориальную доску с его барельефом. В связи с этим замечу, что в биографии Заки Валиди, кроме крупных научных работ и открытий, в частности, он первым сделал достоянием общества знаменитый труд ибн Фадлана, есть и борьба против советской власти в годы Гражданской войны и после нее, пронемецкие взгляды и даже действия в годы Второй мировой войны. За последнее он в 1944 г. был даже арестован турецким правительством, не желавшим лишний раз раздражать Советский Союз – лидера побеждавшей антигитлеровской коалиции. Тем не менее имя Заки Валиди пользуется намного большим вниманием общественности и руководства Башкортостана. Ему установлен памятник, в честь его переименована улица, носившая ранее имя М.В. Фрунзе, и библиотека, носившая имя Н.К. Крупской, учреждена премия его имени и многое другое, увековечивающее эту незаурядную политическую фигуру времен Гражданской войны и выдающегося ученого. Годом Заки Валиди объявили 2010 год и провели ряд мероприятий в Башкортостане, когда торжественно отмечалось его 110-летие. Очевидно, широко будет отмечено и его 125-летие в этом году. Судьба Заки Валиди как земная, так и посмертная, сложились намного благоприятнее, чем у Султан-Галиева. Умер он в Стамбуле в 1970 г., окруженный почетом и заслуженным вниманием в возрасте 80 лет. Но ведь личность М.Х. Султан-Галиева как политолога и философа все же намного крупнее и признана во всем мире. Одних монографий и сборником статей о нем на английском, французском, турецком и японском языках более десяти, во Франции в 1983 г. издана посвященная ему поэма француза алжирского происхождения Хабиба Тенгура, роман о нем Рината Мухамадиева переведен на несколько языков. Он был первым политическим «пророком» из татар. Правда, «красным», а не «зеленым». Но тогда почти все руководители и другие знаковые личности страны имели «красный» цвет или, по крайней мере, оттенок. Зато сейчас многие начали активно «зеленеть», а некоторые и «белеть» на всех уровнях. Наверное, это знамение времени. Но все стенания и вопли по этому поводу, а тем более попытки некоторых «либеральных тусовщиков» дестабилизировать обстановку в стране неконструктивны. 
     Какими бы социальными, религиозными или национальными флагами и транспарантами ни размахивали их шустрые активисты. Мы уже видели, чем все это кончается на примере ряда стран, в том числе и самой близкой к нам. К сожалению, мир равенства и справедливости, о котором мечтали Маркс, Ленин, их соратники, в том числе и Султан-Галиев, и многие миллионы наших предшественников, построить не удалось. Возможно, и прав Альберт Эйнштейн, что «лаборатория» была «отвратительной». А может, есть и другие причины, истинная подоплека которых нам до сих пор не известна, и догадки пока высказываются только на уровне «занимательной науки» конспирологии. Ожесточенные споры об этом идут до сих пор. 
     Автор считает, что именно российский Октябрь заставил мировой капитализм обрести более или менее «человеческое лицо» и социальный компонент, руководствуясь принципом: «делиться надо, а то все потеряешь». По крайней мере, это произошло в ряде стран Запада. 
     Наиболее серьезным, опирающимся на уникальные и ранее не известные документы исследованием этой проблемы считаю книгу «Почему СССР не отпраздновал своего 70-летия?», к ней и отсылаю всех интересующихся причиной геополитической катастрофы, случившейся в начале 90-х гг. ХХ века. Ее различные и весьма болезненные социальные последствия, особенно в области образования и медицины, мы ощущаем и до настоящего времени.
     В книге, кроме архивных документов и научной литературы, использованы и воспоминания автора, документы и фото из его архива. В первую очередь это записи бесед с Разией Галиаскаровной Сагитовой, моей тетей и женой Г.Г. Мансурова, зав. агитпропом Татарского обкома партии и заместителя председателя ТАТЦИК, числившегося в списке «главных султангалиевцев» вторым после Мухтарова. Он был «выслан» в Москву и занимался там научной работой вплоть до ареста в 1929 г. во время «второго тура» разгрома султангалиевщины. Она нередко общалась с М.Х.Султан-Галиевым и его женой Фатимой в семейном кругу в гостинице «Националь», где они жили до ареста Мансурова. Она была вместе с двумя сыновьями выселена оттуда и получила комнату в «коммуналке», где проживали 5 семей. От выселения из Москвы, очевидно, «спасло» то, что второму сыну Батыру было всего 6 месяцев. Она передала мне подлинник стенограммы 4-го совещания, подаренный Мансурову его другом предсовнаркома Татарии К.Г. Мухтаровым, участником совещания, вступившим на нем в полемику с И.В. Сталиным, с его пометками. Весьма ценны отсутствующие в архивах письма, а точнее, их черновики К. Мухтарова и Р. Сабирова на имя Я.Э. Рудзутака и Г. Мансурова, в Президиум ЦКК в 1929 г., рисующие обстановку, в которой происходило разбирательство их дела летом 1929 г. Они подписаны авторами но, по мнению Р.А. Сагитовой, так и не были отправлены, ибо авторы посчитали их бесполезными, так как поняли, что все уже заранее предрешено и неминуем арест. Что и случилось вскоре. Она передала мне и уникальные фотографии друзей Мансурова, включая Мухтарова и его жену Серафиму, группы крымских татар из числа руководителей республики. Несколько писем Мансурова из Бутырской тюрьмы, где султангалиевцы ожидали смертного приговора в 1930 г., замененного потом заключением в Соловецком лагере, она передала для партийного архива его директору Д.Р. Шарафутдинову. Кроме того мне посчастливилось неоднократно беседовать с нашими семейными друзьями М.Г. Будайли и Валитханом Таначевым, крупными политическими деятелями 20-х гг., пробывшими в тюрьмах и лагерях более 15 лет. Таначев был первым представителем – полпредом Казахстана (тогда называвшегося Киргизией со столицей в Оренбурге) при правительстве РСФСР, оба они тесно общались с Султан-Галиевым. 
     Особенно много рассказывал о Султан-Галиеве известный художник Баки Урманче, в начале 20-х гг. неоднократно бывавший в его квартире на Большой Татарской улице в Москве вместе с М. Брундуковым, женившемся вскоре на двоюродной сестре Фатимы. Следующая встреча Урманче с Султан-Галиевым произошла уже на Соловках. Мне удалось записать эти рассказы Баки Идрисовича на пленку. А он был не только великим художником и скульптором, но и великолепным и артистичным рассказчиком. Небольшие фрагменты рассказов Урманче опубликовал в одной из своих книг. Беседы с указанными лицами, которых теперь могу, увы, поблагодарить только мысленно, последняя из них Р.Г. Сагитова ушла из жизни в 1992 г., дали возможность дополнить «портрет» героя книги и показать важные детали общественно-политической атмосферы советской эпохи некоторыми важными фактами, которых нет в архивных документах. В частности, об истинных причинах убийства в мае 1918 г. Султан-Галиевым врача-гинеколога и активного «мусаватиста» Оруджева, или «создания» им совместно с Таначевым «подпольной организации» в Москве еще в 1921 г. Чрезвычайно интересны и рассказанные мне М. Будайли и подтверждаемые документами обсуждение с создателем турецкой компартии, жившим тогда в Москве, Мустафой Субхи еще в 1919 г. вопроса, кто же станет руководить партией и страной после Ленина, если что-нибудь с ним случится. Здоровье вождя, которого все чаще называли «старик», на глазах ухудшалось, особенно после покушения на него в 1918 г. Султан-Галиев уверенно сказал, что им станет Сталин, немного подумав, Субхи согласился с ним, добавив, что он «защитник» создаваемых автономных республик и областей, которые Н.И. Бухарин, Г.И.Пятаков и некоторые другие лидеры, включая и татарских партийных деятелей вроде Шамигулова, подвизавшегося в Башкирии, или Саид-Галиева в Казанской губернии не признавали политически целесообразным. Шамигулов даже во время выступления на 4-м совещании гордо отрекомендовался «бухаринцем» и заявил: «В то время я указывал тов. Сталину, что в тот момент нельзя было создавать таких республик, которые выдвигались со стороны Центрального комитета. Это было мое личное мнение, во всяком случае, я могу его на совещании высказать».

Б.Ф. СУЛТАНБЕКОВ.
(Продолжение следует.)

На снимке: М. Х. Султан-Галиев.