Галеев (часть 2)
Продолжение интервью с Маратом Галеевым, председателем Комитета по экономике и инвестициям Госсовета Татарстана, бывшим секретарем Татарского рескома КПСС по идеологии, одним из разработчиков Договора о разграничении полномочий между РФ и Татарстаном, одним из руководителей Конституционной комиссии Республики Татарстан.
– Путин подчеркивает, что главная его заслуга за все время правления – ликвидация угрозы сепаратизма в России. Как-то так негласно считается, что лидером парада суверенитетов в России был Татарстан, он же был и «локомотивом» сепаратизма.
– К сожалению, многие федеральные чиновники это подсовывают в доклады первым лицам. Сепаратизм, возможно, где-то и был, но не в Татарстане. Но нас часто проставляют в доклады первых лиц государства, Российской Федерации. Искажения идут и сегодня, сейчас, на этом спекулировать отдельным политикам очень выгодно, особенно политикам, придерживающимся идеи унитарной России, которые любую идею по развитию федерализма преподносят, как сепаратизм. Да, я понимаю, что для монархистов, унитаристов любая форма федерализма означает катастрофу. Но Россия как унитарное государство разваливалась уже не один раз. В крахе государства в начале XX века при развале СССР было много причин. Но одной из основных было отсутствие реального федерализма и реального равноправия народов. Эта болезнь может быть вылечена только развитием федерализма, который по-своему будет уникальным, потому что другой такой страны в мире нет. В мире 28 федеративных государств. Они все достаточно разные. Но есть некий базовый принцип, предполагающий относительную самостоятельность субъектов. В этом плане Конституция России нас устраивает. Но Конституция России достаточно сильно деформируется текущим законодательством. Она имеет резервы для своего развития. Здесь мы с Туфаном никак не расходились.
– Но он был в этих вопросах радикальнее вас? Обычно деятели культуры занимают более радикальную позицию, чем экономисты.
– Конечно, это разные «диапазоны», культура и экономика, они связаны, но разные. Туфан как политик был достаточно осторожен. Он уходил от радикальных формулировок, что как раз делало его очень ценным. Но он был бескомпромиссен в вопросах развития культуры. Он считал, что в основе любых действий должны быть приоритеты в вопросах культуры. Он, конечно, поборник развития татарского языка и татарской культуры. Но если надо, он защищал и русскую культуру. На моей памяти даже всплывает, что он и татар критиковал. Туфан придерживался интернациональных, равноправных подходов.
– Он же наверняка голосовал бы против того, чтобы ликвидировать название «президент Татарстана» в Конституции республики?
– Трудно говорить, «как было бы». Но я бы не удивился, если бы он голосовал против переименования. Если следовать строго Конституции России, то это полномочия субъекта. И тот закон, который приняли на федеральном уровне, о названиях должностей, на мой взгляд, он несколько ущемляет права субъектов Федерации. Этот закон не отвечает духу Конституции России. Да и абсолютно непонятно, зачем все это нужно с точки зрения больших проблем, стоящих сегодня перед страной?
– Все понимают, что страна все более отстает, развивается в сторону сырьевого придатка мировой экономики, и поэтому пытаются конструировать образ врага для «сплочения масс». Вожди СССР тоже хотели войной в Афганистане народ сплотить. Советская армия требовала полигон для отработки современных вооружений. Но Афганистан – это просто в сто раз большая Чечня. Неудивительно, что даже США там «надрываются» и увязают.
– Думаю, в Афганистане проявились наивные мечты о построении социализма в такой стране, которая всегда успешно сопротивлялась всем внешним воздействиям. Помню, были диссертации о том, что можно построить социализм, минуя стадии капитализма и даже феодализма. Наука такая была, и в это верили. Но если стоять на четких диалектических позициях, то стадии развития перепрыгнуть невозможно. А у нас все время рецидивы волюнтаризма. Идеология «большого скачка». В Афганистане положили жизнь 15 тысяч солдат, по официальной статистике, и подорвали экономику СССР. Наивные идеи унитаризма из этой же «науки».
– Деятельность парламента Татарстана, по моему мнению, становится все более и более несамостоятельной. Он только штампует федеральные решения, как в СССР. Туфан был депутатом из той романтической эпохи начала 90-х годов. Сейчас все больше требуются приспособленцы, а не люди с самостоятельной позицией, творческие. Личности перестают быть «суверенными», не только республики.
– Начало 90-х годов – это слом старой системы и сильная качественная трансформация общества. Распалась страна. Переход от госплановской экономики к рыночной. По сути, это две революции, которые наложились друг на друга. Конечно, тогда часто полностью отсутствовало правовое поле и позиции должны были быть радикальными. Простор для творчества был большой. Мы шли по своей модели приватизации, разрабатывали свой Земельный кодекс. Сейчас правовое поле состоялось, все с ним согласны. Сегодня больших трансформационных законов просто быть не может.
– Как не может – мы стоим перед гигантским кризисом распада России в случае повторения прежней «советской» унитаристской модели.
– Мы сегодня работаем в парламенте Татарстана, где уже определены полномочия Татарстана, а полномочий намного меньше, чем в начале 90-х годов, когда был правовой вакуум.
– Валовой региональный продукт у Татарстана скоро будет 2 триллиона рублей в год, экономический фундамент ускоренно растет, мы обогнали Венгрию, Азербайджан, Болгарию, Литву, Узбекистан, а полномочий становится реально все меньше. Фундаментальное противоречие.
– Повышенная централизация имеет место, это признано и федеральным руководством. Сейчас начинается работа по определенной децентрализации. По моему глубокому убеждению, остро необходима децентрализация и повышение полномочий субъектов и муниципалитетов. Тогда было «непаханое поле», и сравнивать состав парламента начала 90-х и сейчас, говорить, что сейчас он более «серый», не совсем корректно. В период революционных преобразований запрос на яркие личности выше. Но я всегда был сторонник эволюционного развития. Медленный рост лучше, чем бурное падение.
– Туфан, помню, во время последних выборов в Думу говорил мне, что ему не нравится «Единая Россия», он сторонник суверенитета Татарстана, но он поддерживает Минниханова и скрепя сердце поддержит его выбор. В нем, конечно, присутствовал татарский прагматизм.
– КПСС в свой последний период, по существу, состояла из очень разнородных людей, по сути, это было несколько партий, либеральное крыло, консервативное. Та же история и с «Единой Россией». Она тоже неоднородна. Там есть сторонники жесткого централизма, но программные принципы федерализма в документы партии были внедрены с помощью политиков из Татарстана. Именно Татарстан был инициатором и настаивал на их включении. В первых вариантах они просто отсутствовали. Для нас оставаться внутри «Единой России» – это способ влиять на нее. Если исходить из позиции нравится или не нравится, это легче всего, но можно потерять рычаги влияния на партию власти.
– У «Единой России» есть будущее? Медведев во главе партии – это шаг в нужном направлении?
– Мне кажется, что она нуждается в модернизации. Изменения в ней нужны. Я рядовой член партии. И ТНВ сейчас возглавляет Ринат Закиров, я ее сейчас не возглавляю. Поживем – увидим. Мы в Татарстане пытаемся сделать «Единую Россию» партией правого центра. Нынешняя ситуация позволяет Татарстану развиваться. Динамика Татарстана одна из лучших в России. Поэтому каких-то резких радикальных новаций в изменении ситуации нам не нужно.
– То есть это действие проверенной «доктрины Шаймиева» – экономические преференции в обмен на политическую лояльность.
– Дело не в том, что мы торгуем политической лояльностью. Это татарстанский прагматизм. Для нас развитие экономики исключительно важно. Я лично сторонник более тесной интеграции России и Татарстана в мировую экономику, в первую очередь с развитыми странами. Нужно создавать прочные альянсы с ведущими корпорациями мира. А это западные компании. Вестернизация во внешнеэкономическом и культурном сотрудничестве должна быть.
– У Шаймиева был лозунг превращения Татарстана в регион европейского уровня развития. А у Минниханова идея «сингапуризации» Татарстана.
– Я не думаю, что эти две идеи расходятся.
– Но Сингапур гораздо более авторитарное общество, чем Европа.
– Сингапур интересен для нас прежде всего динамикой экономического развития. Дело в том, что в последние пять лет динамика развития экономики Европы очень плохая. После кризиса 2008 года азиатские страны демонстрируют хорошую динамику. Нулевой рост в Европе и хорошая динамика в Сингапуре – Минниханов на это обращает внимание. Поэтому возникло стремление изучить опыт развития успеха в Сингапуре. С идеей Шаймиева у Минниханова расхождения нет, потому что Минниханов сам активно участвует лично во всех европейских экономических форумах. У него большие связи с людьми, которые определяют экономическую ситуацию в мире и в Европе, и он очень внимательно следит за этими процессами.
– Но нельзя построить европейскую экономику без европейской демократической системы.
– Здесь я с вами согласен.
Беседовал
Рашит АХМЕТОВ.