Плетка

     Вскоре деревянная скорлупа окончательно отгородит от всего, что было когда-то с тобой. Возможно, гаснущим сознанием ощутишь вечное одиночество. Дети, близкие люди и все, кого когда-то знал и любил, перейдут постепенно на другую сторону реки, торжественно именуемую Стиксом.
     Не они ушли, а ты уходишь.
     Старый человек одинок, и это главные его забота и печаль. Жизнь напоминает плетку - полоски событий различной длины и значимости сплетены в жгут.
     В моем жизненном жгуте собаки представляют одну из главных полосок, начавшихся в детстве и достигших сегодняшнего дня.
     Дни короткие, бессолнечные, однообразные, но я люблю и дорожу каждым часом, стараясь не замечать напоминаний о моем возрасте. Утром морозит, подсушивает лужи, и набрасывает едва заметный узор на оконное стекло. Как всегда, неожиданно юркая деловитая птичка с отблеском исчезнувшего солнышка в оперении. Синичка. Смотрит внимательно на меня круглым черным глазком. Я ей не опасен. Она это знает. Не первый год в кормушке сало и семечки - для ее стаи. Я виноват. Не смог в нужное время вывесить кормушку!
     Нет со мной и песика, собачечки Дарика. Помчался на свидание - доверчивый и не боявшийся машин… У обочины белел холмик шерстки, еще теплый. Видимых повреждений не было.
     Песика подарил моей младшей дочери ее американский приятель. В наш дом в специальном коробе его принесла мужеподобная женщина, разводившая модную по нынешним временам породу бишонов. Я старался отклонить подарок. Хорошо зная, что кобели невыносимы. Пытался найти дефекты у этого замечательного щенка с татуированным номером на бело-розовом животике. Дефектов не было. В дальнейшем собачонок выбрал меня своим хозяином и стал близким существом, помогавшим жить.
     Утром, влетая в постель, тщательно вылизывал мое ухо, сообщая о начале дня и намерении полаять с балкона на собак. У окна, встав на задние лапки, походил на человечка. Во дворе появлялась собака, и его возмущению не было края. Удивляло, как из маленькой собачки исходят такой рык и лай! Он смотрел на меня, ища поддержку. Иногда я тоже лаял, и это радовало Дарика.
     Как положено, песика выгуливали, но иногда он справлял свои делишки в домашних условиях. Зная, что это плохо и не понравится нам - прятался заранее. Маскируя следы своих деяний, залезал на кухонный стул, используя его в качестве лужайки. Кто-то садился в это озерцо. На виновника обрушивались вопли возмущения.
     На даче гонял кошек, обходя стороной наиболее агрессивных.
     Дарику была необходима подружка. Мы предоставить таковую не могли. Он нашел выход из трудного положения. Когда-то моей младшей дочери подарили две большие мягкие игрушки - обезьяну и тигрицу. Дарик начинал с тигрицы, разнообразя свою страсть обезьяной. Он выволакивал их из угла и овладевал. Слышались ритмичные звуки с частой амплитудой. Затем сладко засыпал в объятии своих «сговорчивых» подруг.
     На даче, вдохнув воздух «свободы», возобновлял активные поиски любви. Однажды к нам на участок пришла пожилая дама с большой унылой собакой.
     «Ваш Дарик пытается соблазнить нашу девочку», - сообщила дама.
     «Но это просто невозможно! Они не совместимы по размеру!» - ответил я как можно вежливее.
     «По-видимому, вы не знаете животных, - продолжила гостья. - Наша девочка очень своенравна и темпераментна. Если ей захочется - и лечь может».
     Я действительно не знал о возможностях ее девочки.
     Это, очевидно, была последняя собачка в моей жизни.
     Память возвращает всех собак, живших в нашем доме, в их исторической последовательности. Первую собачку звали Розка. Небольшая дворняжка, толстая с очаровательной мордочкой и острыми ушами. Короткий хвост, выпученные глазки и одышка. Наше семейство любило Розку. 
     Вот что произошло однажды.
     Гуляя со старшей сестрой, мы увидели «страшную» картину. К Розке хвост к хвосту прилепился Гансик - рыженькая собачка. Мы пытались их растащить, и тут, к моему ужасу, я обнаружил розоватую кишку, соединяющую Розку и Гансика. Что это, я не знал. Крикнул сестре: «Скорей беги на кухню и принеси косарь» (большой нож, которым скоблили пол). И вот, сестрица мчит, расплескивая лужи, с косарем в вытянутых руках. Я взмахнул косарем, вообразив себя Чапаевым, готовый рубить эту опасную перемычку, но она таинственным образом исчезла, и Розка миролюбиво вылизывала место, где только что находилась испугавшая нас кишка. Подошедший мой друг Салим все объяснил.
     Розка родила 4 щенков. Они были маленькими, слепыми и вызывали в нас с сестрой самые нежные чувства.
     Розка неожиданно умерла, ее унесли вместе со щенками. Тогда впервые я пережил утрату от потери близкого существа. Я плакал сначала тихо, потом громко. Настолько громко и безутешно, что пришедшему отцу пришлось меня успокаивать.
     «Я и не знал, что мой сын такой слезоточивый. Это не украшает мужчину», - говорил он.
     Я это запомнил.
     В доме жил крупный злобный кобель по имени Кутушка. Он тихо нападал на любого, потому что был очень глуп. Пес принадлежал старшей сестре моего отца и пользовался ее защитой. Кутушка состарился, почти не кусался и не участвовал в собачьих разборках. Лежал на солнышке. Периодически приоткрывал глаза, оценивая окружающие события во дворе - собачья свадьба. За кокетливой сукой - разномастные, различные по размеру, темпераменту и социальному уровню кобели. Среди них кудлатый, бездомный пес с помойки, ухоженный доберман, элитарный терьер, комичные маленькие собачки, пытающиеся в прыжке достигнуть желаемого результата. Наиболее близок к цели крупный кобель, настойчивый и агрессивный. Но он также отвергнут кокетливой «дамой». Она огрызается и кусает его, не всерьез, конечно. Собачий хоровод приблизился к Кутушке. Старый пес, едва передвигающийся на негнущихся лапах, сделал молниеносный прыжок с места и, плотно оседлав кокетку, приступил к серьезным действиям. Собачки, собаки и собачищи удивлены и обескуражены. Преподав «мастер-класс», старый Кутушка вернулся на прежнее место и заснул.
     Многокомнатная квартира, где мы проживали, была густо заселена людьми и животными. Животный мир составляли собаки, кошки, поросенок, черепахи и ворона с перебитым крылом. Людской контингент - наша большая семья, включая сестер отца с их детьми. За обеденный стол садилось до 18 человек.
     Один из сыновей моей тетки страстно любил охоту. Не спрашивая никого, привел в дом здоровенного гончего кобеля по кличке Варнак. Кобелище соответствовал своему имени, был нестандартно огромен и необычайно прожорлив.
     Смелый, неутомимый, как и положено гончему псу. Все собаки его панически боялись. Мы дружили. В его компании я чувствовал себя защищенным. Зимой использовал Варнака в качестве ездовой собаки. В самодельной сбруе пес мчал меня на лыжах по малолюдным улицам Казани, полям, где теперь вырос город. Он охранял меня. Собаки обегали нас стороной. Пацаны с «Калуги» боялись подойти.
     Наша дружба, длившаяся около двух лет, неожиданно оборвалась. Варнака застрелили на охоте владельцы собак, на которых Варнак нападал. Я потерял верного, преданного друга и долго горевал.
     Были другие собаки, но пишу о тех, которые особенно запомнились.
     Как-то друзья подарили щенка сибирской лайки. Из щенка вырос крупный красивый пес. Остроухий, с белой манишкой и крутым завитком хвоста. Преданный, послушный. Старался быть рядом. Звали его Джой, что в переводе означает «Радость». Для меня он соответствовал своей кличке. Пес обладал громким звонким лаем. Качество, необходимое лесному охотнику. Индивидуальная особенность - мчался издалека на зов, но, не добегая совсем немного, падал на бок и подъезжал, как на санках, к моим ногам.
     Мы жили в «хрущевке», и соседи жаловались на его лай. Я был вынужден отдать Джоя университетскому профессору Попову. Пес долго жил, работая в Раифском заповеднике. Его застрели браконьеры.
     Потом у нас появился Юкон. Эрдельтерьер с ущербной психикой, пытавшийся сбежать при каждом удобном случае. Его поиски требовали много усилий и денег. Все закончилось плохо. В очередных бегах он отморозил спинной мозг и умер.
     Как-то моя старшая дочь, любившая и баловавшая мою младшую, подарила ей крошечного карликового пуделя «голубого» окраса. Реночка, так мы ее назвали, была самой умной из встреченных мной собак. О том, что пудели умны, общеизвестно. Не случайно Мефистофель явился Фаусту в виде черного пуделя. Ее нежная преданность и деликатность поражали. Она стала незаменимым членом семьи.
     Когда мы ночевали на даче, Рене приходилось подниматься по крутой лестнице на 2-й этаж. Ступени были слишком широко расставлены для такой маленькой собачки, и Рена демонстрировала чудеса изобретательности. Ложилась бочком на ступеньку, поднимая передние лапки на следующую, цеплялась ими и перемещалась вверх. Опять ложилась… Таким образом преодолевала «непреодолимое» расстояние. Рена была общительна, очень любила пляж. Мчалась по песку, и ее длинные уши взмахивали, как крылья. Убежала. Долго не было. Вечером у дачного крыльца обнаружил окровавленный клубок темной шерстки. Доверчивая и общительная подошла к злобным цепным собакам и была ими растерзана. Без признаков жизни отброшена охранником к забору. К собачке вернулось сознание, и она приползла домой. С боков сорваны значительные лоскуты кожи. Обширные раны загрязнены землей и хвоей. Пришлось потрудиться, включив свой хирургический опыт. Раны очищены, лоскуты кожи возвращены на место и пришиты с помощью обычной иглы. Вводились антибиотики. Ренка поправилась и еще долго была с нами. Время неумолимо. Собачка состарилась, но перед прогулкой по-прежнему проявляла радость.
     «Рена, гулять!». Ренка оживилась, вильнула хвостом и, подойдя к двери, легла.
     Умерла у меня на руках. Не пишу о выражении ее глаз из боязни показаться сентиментальным маразматиком.
     Разрабатывая хирургические операции, мне приходилось использовать собак в многочисленных экспериментах. Некоторая новизна исследований и получение принципиально новых методов оперативных вмешательств вряд ли оправдывают загубленные собачьи жизни. Погибших из-за меня собак я помню и чувствую свою вину перед ними. Слабым утешением являются повторные операции, возвратившие нормальные функции некоторым собакам. Кому-то я подыскал хозяев.
     Великий физиолог И.П. Павлов установил памятник собаке. Существуют и другие скульптурные изображения собак.
     «Чем лучше узнаю людей, тем больше нравятся собаки», - говорил, кажется, Гейне.
     Эти животные, безусловно, заслуживают нашу благодарность и любовь. Мы в неоплатном долгу перед ними!

     А.А. АГАФОНОВ,
профессор.