Подрыв бугульминского газопровода

     Итак, за несколько месяцев до «часа икс» на улицах Казани действовала банда бомжей, спастись от которых не могли даже молодые и сильные мужчины. Нельзя было сбрасывать со счетов и террористическую угрозу. Надеяться на то, что «пронесет», уже не приходилось: «Исламский джамаат» ясно показал, что прямо у нас под носом созрела огромная проблема. Несмотря на то что большая часть экстремистского подполья находилась под арестом, мы с тревогой ждали новых проявлений исламистов. И не ошиблись.
      Восьмого января, без десяти шесть утра жители Бугульмы услышали сильный хлопок, в нескольких окнах местного профучилища выбило стекла, и распространился сильный запах газа. Оказалось, что повреждена труба газопровода низкого давления. К счастью, обошлось без жертв и пострадавших, не было и возгорания. Первоначально городская прокуратура возбудила уголовное дело по статье «Приведение в негодность объектов жизнеобеспечения», но после кукморских событий 1999 года и недавнего ареста экстремистской ячейки в Набережных Челнах иллюзий уже никто не питал.
      Так и получилось: версия о технической причине аварии просуществовала всего несколько дней. Исследование, проведенное нашими экспертами, установило, что для взрыва был использован гексоген и пластид – масса взорванного заряда в тротиловом эквиваленте составляла порядка одного килограмма. Прокурор республики Кафиль Амиров вынес постановление о возбуждении уголовного дела по статье «Террористический акт» и передал его по подследственности в УФСБ РФ по Республике Татарстан.
      Я не буду раскрывать суть оперативно-технических и розыскных мероприятий, которые мы почти три месяца проводили совместно с ФСБ, главное, что в результате организаторов преступления удалось задержать. Из пяти подозреваемых в ходе следствия удалось доказать причастность к подрыву газопровода троих: Равиля Гумарова, Тимура Ишмуратова и Фаниса Шайхутдинова. Эти «борцы за веру» объединились в конце декабря 2004 года с целью «освобождения людей, подвергшихся уголовному преследованию в Татарстане», – членов набережночелнинского «джамаата», арестованных в связи с террористической деятельностью и серией убийств.
      Диверсия на газопроводе, по их мнению, должна была стать актом устрашения для правоохранительных органов, а заодно «подогреть» обстановку. Причем нельзя сказать, что задержанные являлись новичками в деле экстремизма: двое, Гумаров и Ишмуратов, успели повоевать в Афганистане с американцами на стороне талибов. Попав в плен, какое-то время они содержались в тюрьме Гуантанамо, а в 2004 году были выданы России. У Фаниса Шайхутдинова тоже имелся опыт «борьбы с неверными»: в 2001 году его осудили на три года условно за распространение в набережночелнинской мечети «Тауба» листовок с призывом присоединяться к чеченским боевикам.
      Дело расследовали в рекордно короткие сроки, и уже к концу лета следователи ФСБ направили его в суд. Оно стало вторым в республике (после подрыва газопровода в Кукморе в 1999 году) делом по терроризму, и все ждали достаточно сурового приговора. Однако за шесть лет реалии изменились, и теперь решение суда зависело от вердикта присяжных. Они же решили однозначно: невиновны!
      Судебная статистика последних лет гласит: если среди приговоров, выносящихся профессиональными судьями, оправдательные составляют от одного до четырех процентов, то суды присяжных оправдывают подсудимых более чем в двадцати случаях из ста. Именно на этот высокий процент и надеются бандиты, убийцы и террористы, когда требуют, чтобы их дело рассматривалось судом присяжных. Адвокат, защищая клиентов, напирает на эмоции – взывает к чувствам, тогда как государственный обвинитель выражается сухим языком протокола. Адвокат может позволить себе и актерство, и манипуляции с фактами, и театральные эффекты – ведь он по большому счету наемный работник, а вот обвинитель – нет: он представляет государство и имеет право оперировать только голыми фактами. Неудивительно, что при таком раскладе присяжные, будучи, по сути, рядовыми обывателями, верят тому, кто эмоционально убедительнее.
      В итоге Верховный суд Республики Татарстан 30 сентября 2005 года оправдал террористическую ячейку. Но надо отдать должное прокуратуре республики – в тот же день они заявили о намерении подать кассационную жалобу в Верховный суд РФ. Пусть по закону человека нельзя дважды судить за одно и то же преступление, но зато можно отменить состоявшееся решение суда, были бы на то основания. Прокурорские (молодцы!) их нашли. В кассационной жалобе указывалось, что часть присяжных скрыла данные о себе и своих близких. Например, муж одной из заседательниц привлекался к административной ответственности за пребывание на улице в нетрезвом состоянии, у другой – сын был задержан с дозой наркотиков. Дочь третьей присяжной задерживалась по подозрению в убийстве. Кроме того, у некоторых присяжных супруги работали в МВД, а также в суде. Все это являлось нарушением законодательства, пусть и не страшным в глазах обывателей, но имеющим значение с точки зрения УПК. Верховный суд Российской Федерации отменил оправдательный приговор и 17 января 2006 года направил дело на новое рассмотрение в Верховный суд Республики Татарстан.
      Вот тут и началась массированная атака на общественное мнение. Правозащитники – и отечественные и западные – дружно подняли на щит «борцов за веру», пытаясь выдать террористов за невинных овечек. Газета «Известия» опубликовала журналистское расследование, подчеркнув, что при общении с корреспондентом Гумаров жаловался, что на работу его нигде не берут, и в Новый год он таксовал по городу на старенькой «шестерке». Несчастный-разнесчастный, он жил на иждивении престарелых родителей и пытался выбить себе инвалидность: еще в Афганистане Гумарову прострелили ноги американцы.
      Общаясь с журналистами и правозащитниками, я давно привык к двойным стандартам, но некоторые вещи не перестают меня удивлять. Давить на жалость, рассказывая о здоровом детине, сидящем на шее у пенсионеров и ожидающем, что государство тоже радостно подставит ему шею, оплачивая ущерб, который он по собственной дури понес на совершенно чужой и чуждой войне?! А давление продолжалось. Представители правозащитных центров «Мемориал» и «Гражданское содействие» наперебой заявляли журналистам, что признания задержанных были получены в результате пыток.
      На предварительное слушание, которое должно было состояться 22 февраля 2006 года, обвиняемые не явились, после чего мы объявили их в розыск. Ишмуратов попытался скрыться на Украине, но был задержан и позже осужден судом Брянской области на полгода за незаконный переход государственной границы. Гумарова и Шайхутдинова задержали в Москве.
      В мае Верховный суд республики приговорил Шайхутдинова к 15 с половиной, Гумарова – к 13, а Ишмуратова к 11 годам лишения свободы в колонии строгого режима. Приговор обжаловали в кассационном порядке, и теперь уже Верховный суд России снизил сроки наказания для террористов: Гумарову – до 9 лет, Шайхутдинову – до 10 с половиной лет, Ишмуратову – до 8 лет лишения свободы в колонии строгого режима.
      29 ноября 2006 года приговор вступил в законную силу, но правозащитники не унимались. Теперь на сцену вышли представители американской правозащитной организации Human Rights Watch с заявлением, что расследование проводилось с многочисленными процедурными нарушениями. В частности, из обвиняемых силой выбивали показания, их насильно поили водкой (!), чтобы добиться признания. Особенно Human Rights Watch упирала на то, что вторичное привлечение к уголовной ответственности за то же самое преступление является нарушением как российских, так и международных законов.
      Представители HRW требовали, чтобы американское правительство обязательно проводило проверки, прежде чем отправлять узников Гуантанамо домой. Согласно международной конвенции, США запрещено возвращать заключенных в страны, где они могут подвергнуться риску пыток, и от всех стран, куда отправляют бывших заключенных Гуантанамо, приходят дипломатические гарантии их безопасности. Правозащитники утверждали, что Россия нарушила эти гарантии...
      Можно было бы посмеяться над этим фарсом, если бы пресловутая «Хьюман Райте Вотч» не являлась инициатором большинства ангажированных трибуналов над неугодными США политическими лидерами. Именно она начала кампанию под условным названием «Арестовать немедленно!» в отношении президента Сербской Республики Радована Караджича и президента Союзной Республики Югославия Слободана Милошевича. Она же публиковала отчеты о многочисленных нарушениях прав человека в Ираке, которые позже легли в основу обвинения Саддама Хусейна.
      Но один из самых ярких примеров политических симпатий руководства HRW – это ее отношение к контртеррористической операции в Чечне. Только за полгода – с 30 сентября 1999 по 16 апреля 2000 года – HRW сделала 41 «заявление» о нарушениях прав человека в Чечне. Из них российская сторона осуждалась в 38, а чеченская – в 1 (одном!) случае, и совместно обе противоборствующие стороны – в двух заявлениях. То есть, по данным HRW, российские власти (армия, ОМОН и т.д.) нарушали права человека в Чечне в 13 раз (!) чаще, чем это делали боевики Басаева – Масхадова – Абу Валида!
Американские правозащитные организации, конечно, являются неправительственными, но назвать их некоммерческими язык не поворачивается. Сегодня в совет попечителей фонда, финансирующего HRW, входят около 20 богатейших людей мира, среди которых директора и председатели таких корпораций, как «Ксерокс» и «Кока-Кола». И последние 60 лет они активно финансируют проекты «правозащитников» в отношении СССР и его государств-преемников.
      При этом выявляется поразительная синхронность и координация в действиях западных правозащитников и их российских коллег. Стоит выступить с каким-либо «разоблачением» обществу «Мемориал» или «Московской хельсинкской группе», как тут же следует заявление «Международной амнистии» (AI) или американской Human Rights Watch в связи с нарушениями (действительными или мнимыми) прав человека в Российской Федерации.
      Утешает одно: пока что у правозащитников, защищающих исключительно права террористов, руки коротковаты для того, чтобы причинить России серьезный вред. Пока что.
      В другое время вопли правозащитников, возможно, и смогли бы достичь своих целей. Но в преддверии саммита стран СНГ и выездного заседания Госсовета России мало кто поверил, что правоохранительные органы высасывают дела о терроризме из пальца. Вот уж чего нам хотелось меньше всего, так это террористов в Татарстане!
      Оправдание же судом присяжных ваххабитов стало для всех нас хорошим уроком. Возможно, мы несколько расслабились, уповая на сознательность наших граждан, умеющих отличать «агнцев от козлищ». В любом случае, все последующие суды присяжных, связанные с терроризмом и экстремизмом в республике, заканчивались обвинительными вердиктами.
      А в ноябре 2008 года глава комитета Госдумы по безопасности Владимир Васильев внес законопроект о выводе антигосударственных преступлений из-под юрисдикции суда присяжных. Вряд ли поводом стал исключительно наш случай – на Кавказе оправдательные решения по террористам выносились пачками – но свою роль, думаю, он тоже сыграл. Госдума законопроект одобрила.
      «Правозащитники», теряющие огромный кусок площади для своих манипуляций, конечно, пытались сопротивляться, добившись рассмотрения законопроекта в Конституционном суде. Но им пришлось остаться несолоно хлебавши: в апреле 2010 года Конституционный суд окончательно и бесповоротно разрешил вывести дела о терроризме из-под юрисдикции судов присяжных.
 

Рыбнослободский джамаат
 

      Во время командировок в Чечню мне приходилось допрашивать задержанных террористов, и я привык к тому, что религиозные фанатики в большинстве своем – люди малообразованные. Нет там ни изощренности, ни интеллекта, только несколько накрепко вдолбленных догм. Обычный результат зомбирования, методика которого хорошо известна спецслужбам всех стран.
      Но Вильсур Хайруллин был совсем не таким. Я присутствовал на его допросе – хотел узнать, как парень из хорошей семьи, получивший образование, родившийся и выросший не в таежной глухомани, а в центре страны, мог дать так легко себя оболванить? Честно говоря, я был поражен: Вильсур вовсе не был похож на одураченного простачка. Он оказался очень умным, толковым и, я бы даже сказал, интеллигентным молодым человеком – писал стихи, и неплохие, считал себя гуманистом, а в «джамаат» вступил... чтобы прославиться. Ему просто хотелось известности, пусть даже она шла бы в привязке к терактам – пресловутая «слава Герострата». «Сказали, что сам министр Сафаров будет меня допрашивать», – говорил он с довольной улыбкой, не зная, кто я. И мне даже стало его немного жаль: парню как будто в свое время не хватило внимания.
      В ноябре 2004 года правоохранительные органы почти полностью ликвидировали ваххабитское подполье в Набережных Челнах. Но несколько членов организации, на тот момент избежавшие арестов, еще пытались продолжать «борьбу». С ноября 2004 по июнь 2005 года они совершили как минимум 11 попыток подрывов промышленных объектов.
      Как мы установили позже, идея создать отдельную диверсионную группу пришла в голову членам челнинского отделения «Исламского джамаата» Вильсуру Хайруллину и Рауфу Зиннурову в 2003 году. Через бывшего чеченского боевика Саид-Мохмада Дангаева, работавшего в Набережных Челнах грузчиком, они вышли на бойца одного из чеченских бандформирований Лему Атуева. Тот свел их со своими командирами. Осенью 2004 года в Чечне Зиннуров и Хайруллин, получив от боевиков взрывчатку и детонаторы, привезли их в Татарстан.
      Первое взрывное устройство, смонтированное в корпусе рукомойника, террористы заложили в ноябре 2004 года в Самарской области на территории автотрансформаторной подстанции «Озерки». Правда, оно так и не сработало, так же как еще четыре подобных. Но шесть из одиннадцати «адских машинок» ваххабиты все-таки смогли привести в действие.
С самого начала мы подозревали, что взрывы и покушения на них – продолжение деятельности «Исламского джамаата».
      Выбирали экстремисты сооружения топливно-энергетического комплекса: нефтепродуктопроводы, газопроводы, подстанции и ЛЭП. Действовали диверсанты не только в Татарстане, но и в других регионах Поволжья. В частности, 6 января 2005 года в Сергиевском районе Самарской области они взорвали опору высоковольтной линии. А через неделю осуществили подрыв магистрального газопровода в Ульяновской области, около поселка Новочеремшанск. Всего же за несколько месяцев на территории Татарстана, Башкортостана, а также Кировской, Ульяновской и Самарской областей террористы осуществили 11 подрывов и покушений на них. Последний взрыв нефтепровода произошел в начале лета у села Песчаные Ковали.
      После этого группу террористов нам, наконец, удалось задержать – сработал Рустем Кадыров, заместитель начальника УВД Казани. Тогда-то и выяснилось, что самый крупный теракт преступники планировали совершить в канун 1000-летия Казани: с помощью осколочно-фугасной мины главарь банды Вильсур Хайруллин хотел взорвать одну из баз «Таттрансгаза», расположенную на Оренбургском тракте в Казани.
      Весной 2007 года на скамье подсудимых, кроме Хайруллина и Зиннурова, оказались и два жителя Чеченской Республики. Саид-Мохмад Дангаев и Лема Атуев обвинялись в пособничестве в преступлениях. Это дело, так же как и дело группы, подорвавшей бугульминский газопровод, и дело «основного» состава «Исламского джамаата», рассматривал суд присяжных: настояли родственники, надеясь на оправдательный приговор. Но просчитались: присяжные вынесли вердикт – виновны.
      Два с половиной часа ушло у судьи на то, чтобы зачитать приговор. В итоге срок только одного Хайруллина по всем статьям обвинения потянул на 125 лет. Однако, учитывая смягчающие обстоятельства, суд приговорил его к 17 годам лишения свободы в колонии строгого режима, а Зиннурова – к 12. Их подельники Саид-Мохмад Дангаев и Лема Атуев были приговорены к трем с половиной годам колонии общего режима каждый. Родственники, надеявшиеся на другой исход, не могли сдержать эмоций. «За что? Будто убили кого, никто же не погиб!» – выкрикивали они. На самом деле суд и так определил наказание ниже низшего предела, приняв во внимание наличие у подсудимых маленьких детей, их раскаяние и добровольное активное сотрудничество со следствием.
      Адвокаты обжаловали приговор, но Верховный суд Татарстана, рассмотрев кассационную жалобу в августе 2008 года, оставил его без изменения.
      ...Дангаев и Атуев уже вышли на свободу, тогда как их сообщники еще долгие годы проведут за решеткой. Зачем? Ради чего? Если ради двух строчек в «Википедии», то да, Хайруллин получил то, что хотел: его имя упоминается в ней наряду с именами других террористов. Воистину, «на хвастуна не нужен нож...»
 

(Из книги А.А. Сафарова
«Закат казанского феномена».)