2 марта 2024 г. независимая общественно-политическая газета
Рубрики
Архив новостей
понвтрсрдчетпятсубвск
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
       

"Ленинград"

13 марта 2014 года
"Ленинград"

      В Казани, в концерт-холле «Эрмитаж» («Ривьера»), состоялся концерт, как ее называет Сергей Шнуров, группировки «Ленинград». Танцпол стоил 2,5 тысячи рублей, народу было человек 400, в основном до 30 лет. Раньше этот возраст называли «комсомольским». Помещение было пропитано парами алкоголя и потом. Было много незамужних девушек, которые с азартом хором подпевали Шнуру в его гиперматерных талантливых песнях, которые напоминают отточенные до степени народности рок-частушки. Подобные озорные матерные частушки, наверное, распевали девки в русских деревнях столетиями. Во всяком случае, несмотря на «водопады» ненормативной лексики, оставалось ощущение языческой рок-культуры, векового русского народного скоморошества, желания выскочить из-под пресса условностей, государственного контроля, лжи. Ощущался явственный протест против ханжества «человека в футляре».
     Шнуров давал иллюзию освобождения, стремление к природной естественности, к упрощению – это музыкальный дауншифтинг. Он сознательно матерно-шоковой терапией вырывал человека из пут условностей, внешне мещанских. Нечто подобное делал Сталин, когда все многообразие сложных процессов он сводил к емким афористичным максимально простым лозунгам: «Кадры решают все», «Незаменимых людей нет» и т.д. В шнуровских песнях была своя народная правда, подобная «окопной», свои простота и прямота, свои безыскусственность и искусность. Он нащупал синтез музыкального звучания русских матерных слов и адекватного звучания инструментов, мелодии, он относится к мату как к художественному символу, звуку, наполненному освобождающим смыслом. Шнуров хочет быть Прометеем мата.
     Шнуров, безусловно, очень талантлив, и его талант в чем-то сродни таланту Джона Леннона, бунтаря и разрушителя условностей. Примерно таков был бы путь Леннона, родись он в России. Но у Шнурова во главе угла нарочито выпячен фаллос, и это криминально-пацанско-фаллическая культура, когда человек говорит: «А пошло все на х…» и ему становится легче. Нельзя же терпеть бесконечно атмосферу лжи, нужно спускать пар. Несмотря на маску «мачизма», Шнуров очень лиричен и в чем-то по-подростковому беззащитен. И протест-то у него подростковый, чем-то протест Шнурова похож на романтический протест Че Гевары, какая-то внутренняя схожесть между ними есть. Это русский Че Гевара, который естесственную возрастную гиперсексуальность молодежи использует для революционности. Ну как фаллический Че Гевара, певец фаллического преобразования действительности, должен относиться к Навальному или Немцову?
     Но хотя Шнуров матерными архетипами пытается расшевелить, расколдовать общество, мат у него превращается в оружие борьбы за свободу воли, очеловечивание «канцелярской» жизни, фаллос он хочет сделать волшебной палочкой, сам он уже опутан коммерческо-«капустными» путами, и его «матерность», «матизм» уже превращаются в штамп, в прагматическую коммерцию. Шнуров начинает повторяться, его талантливая музыкальность начинает перекрываться усталостью от бесконечного повторения в разных вариациях слова из трех букв. Мат уже начинает тянуть его назад, становится тяжелой гирей на его талантливом творчестве. Есть эффект прирастания маски, от которой ему нужно избавляться.
     Некоторые филологи считают, что мат относится к древним славянским заговорам, когда «обращались к магической силе, заключенной в половых органах». Теории происхождения мата в русском языке разные – одни говорят, он пришел из праиндоевропейского языка, другие – из тюркского. В китайском языке слово из трех букв, например, означает общество, союз, собрание, заседание. То, что матерные слова полны магической энергией и тот, кто использует их, является шаманом, – несомненно. Но это опасная сила, не зря все религии говорят: не сквернословь, ты вызовешь духов, которые поглотят тебя.
     Иногда в глазах Шнурова мелькают страх и растерянность, наверняка не все так просто в его душе. На мой вопрос на пресс-конференции (Шнуров по образованию недоучившийся теолог), какая религиозная литература его привлекает, он ответил, что любит читать только философские книги, особенно Ницше (Шнуров явно хочет находиться по ту сторону добра и зла), на него оказали большое влияние христианские труды Честертона. Наверное, поэтому он так любит духовые инструменты, они присущи католическому и протестантскому Западу, афроамериканцам. Само название инструментов даже напоминает об обращении к духам. А духи есть высокие и низкие.  
     Мат, как и все на свете, может быть добрым и злым. Странно, но у Шнурова все-таки в первооснове «добрый мат», «пушкинский», он имеет юмористическую, клоунскую, неагрессивную основу, хотя Шнуров пытается и даже пыжится сделать этакий сверх хард-мат, увлекаясь, но Шнуров слишком музыкален. Чувство меры, которое проявляется в его лучших произведениях, спасает его, не дает перейти границу, удерживает от «сваливания» в какофонию оргии. Шнуров безумно хочет быть искренним. Какое значение для него имеет доброта, ясно из ответа на пресс-конференции: для него самое главное в женщине – это доброта, злая женщина для него – самое большое несчастье. И здесь опять возникает внутренняя параллель с Ленноном. Может, Шнуров, как и Леннон, – недолюбленный ребенок? Шнуров парадоксально с помощью мата высказывается о том, как он любит настоящую народную Россию, в его показном хулиганстве есть что-то есенинское, разинское. Отсюда эта матерная лирика, несмотря на весь его дикий ор, очень нежная.
     Шнурову 40 лет,  родился 13 апреля, Овен по гороскопу. В этот день родились Самуэль Беккет, Ирина Хакамада, Гарри Каспаров. Это сильные, самодостаточные люди, первооткрыватели. Они обычно ведут себя очень эксцентрично, никогда не сдаются и сражаются до победного конца. Иное дело, что победный конец может и не наступить. Их потребность к уединению и затворничеству носит патологический характер. Собственно говоря, именно поэтому Шнуров производит впечатление очень одинокого человека, несмотря на всероссийскую славу. У него кризис среднего возраста, он уже начинает визуально производить странное впечатление старого потасканного рокера (внутренне, конечно, остается ранимым подростком из романа Достоевского) перед молодой толпой, у которой все впереди, и она еще может себе позволить крушить с пьедестала авторитеты, освобождая для себя площадку. Шнуров из категории «детей» перетек в категорию «отцов», а прощаться с молодостью, превращаться из мальчика в мужа ему не хочется, он экспериментирует, упирается всей мощью таланта. Закончиться это бешеное противостояние неумолимому ходу времени для него может катастрофически. Он не совсем осознает, что, как и любой человек, «старея» физически, приобретает духовную энергию. Это уже иной вид силы, иной тип творчества, гораздо более фундаментальный, чем поверхностные юношеские искания. Все молодое предыдущее для него есть только подступы к творчеству, есть «детский рисунок».
     Но коммерция губит даже столь самобытный талант. Интересно, что он, совсем по-фрейдовски, перешел от названия «революционной» группы «Ленинград», в котором ощущались соленые морские брызги революционно-анархических матросов из Кронштадта (не зря Шнуров любит тельняшки), к новой группе «Рубль», которая выдавала одновременно и его презрение, и фетишизацию денег. «Рублем» он хотел «развить» дальше «Ленинград», но ничего не получилось. Потому что «Рубль» – уже капитуляция перед коммерческой Москвой, это более «московское», купеческое направление, это «квасной патриотизм», отрицающий полностью аристократические «белые ночи», романтику «колыбели революции». В душе он остается матросом с «Авроры», и быть иначе не может. Сегодня честнее было бы назвать «группировку» «Москва» (но это уже пшик, Москву народ не любит, «Ленинград» любит именно как противовес Москве) или геополитически совсем с вызовом – «Уланбатор».
     На пресс-конференции чувствовалось, есть два Шнурова, один внешний, эпатажный, другой – умный, задумчивый, скрывающийся за ширмой, не чеховский интеллигент, а интеллигент Достоевского – Раскольников, поп-расстрига. Он сказал, что его любимый персонаж в советском мультфильме (кстати, весьма примитивном) «Ну погоди» – волк, он не на стороне зайца. Интересный феномен, изображает из себя Шнуров суконного волка, но душа-то у него белого нежного зайчика, ищет любви. Вот ответ Шнурова на вопрос, как оценивает поступок Плющенко и поражение российской сборной по хоккею: «Я не смотрю телевизор. И ничего об этом не знаю. Но, бывая у друзей, вижу картинку с Олимпиады, и мне очень не нравится эта красивая картинка, в то время как в Киеве убивают людей».

     Рашит АХМЕТОВ.


Комментарии (4)
Роман, 14.03.2014 в 07:27

Шнуров - наше все ! К черту Пушкина, мягко выражаясь.

УУСТИК, 16.03.2014 в 14:49

пушкина че приплел, полуграмотей?!

Роман, 18.03.2014 в 07:50

пушкина че приплел, полуграмотей?!--------------------------------------------------------------------- Придурок. Ты вообще имеешь представления о таких литературных приемах как ирония и сарказм ? Иди учись , бестолочь.

УУСТИК, 18.03.2014 в 10:19

ПОЛУГРАМОТНЫЙ ХУЖЕЕ БЕГРАМОТНОГО:СУЕТСЯ ВЕЗДЕ,ГДЕ ТОЛЬКО МОЖЕТ, И СУЕТИТСЯ,КАК ЕНОТ-ПОЛОСКУН.самоутвердиться хоть как,хотя бы матом(чувствую еврейчика),когда нет аргументов.