"Художников в обиду не дам!" (ч.2)

     Мы продолжаем интервью заслуженного художника РФ, лауреата Государственной премии РТ им. Тукая Зуфара Гимаева:
     – Как дальше развивались события, после визита Минниханова в Худфонд?
     – Через день буквально все стали восстанавливать. Трубы начали чинить, тепло дали, свет наладили. А какие кляузы писал на меня Гимранов, просто уши вянут. Были даже от некоторых людей угрозы убить меня с помощью оружия. Сейчас Гимранов в Москве. Стали люди почетными членами Российской академии художеств. Розалия Нургалеева стала почетным членом РАХ. Талантливейший Ильдар Зарипов, народный художник России, к сожалению, так и не стал членом-корреспондентом РАХ, он был достоин. После Хариса Якупова, академика, Абрек Амирович Абзгильдин был единственным в свое время в Татарстане членом-корреспондентом РАХ. Недавно в Татарстане дали Искандеру Рафикову звание почетного члена РАХ. Дали также Фиринату Халикову член-корра. Это хорошо, когда есть член-корры РАХ. У нас в Татарстане их, кстати, мало, меньше, чем в других городах. Некоторым художникам предлагали, но говорили, что нужно при этом отдать 5 млн. рублей, чтобы стать почетным членом РАХ. Есть почетные члены и действительные члены РАХ, действительные деньги получают, неплохие. У художников же пенсия от 5 до 10 тысяч рублей.
     – Если взглянуть на список почетных членов РАХ, там Владимир Путин, Минтимер Шаймиев, Валентин Распутин, Илья Резник, Михаил Горбачев, Юрий Лужков, Владимир Ресин, Никита Михалков и др. Солидный список.   
     – Гимранов, когда заложил Выставочный зал за 10 млн. рублей, помню, прибегал и говорил, что сделает в Татарстане 5 – 6 член-корров РАХ. Он, кстати, эти 10 млн. рублей не вернул, куда они делись, непонятно.
     – Какой средний доход татарстанского художника?
     – По сути – никакой. На пенсию художники выходят с минимальной пенсией. У нас художники на положении бомжей, даже хуже может быть. Бомжи еще бутылки собирают и больше на этом зарабатывают. На пенсию раньше выходили с 3 – 4 тысячами рублей, сейчас 5 – 6 тысяч в среднем.
     – Но они же продают картины.
     – Далеко не все. Те, кто продает, их очень мало. Из 200 художников, может быть, 20 – 30 более или менее продаются в Казани и живут на это. Но работы для продажи – они не от души. На потребу покупателю идет, по сути, китч. В казанских галереях картины стоят недорого, иначе не купят. У нас цены значительно ниже московских. Кто-то до сих пор по 3 – 5 тысяч рублей продает, чтобы какой-то поток шел. Кисти нужно покупать, холсты. Я перестал подавать в галереи, потому что долго работаешь, а нужно выставлять за 5 – 10 тысяч рублей. 
     – Рынок картин в Казани есть? Формируется?
     – Рынка нет и вряд ли будет. Это провинция, от Москвы все-таки далеко. До 90-х годов в Москве был рынок, но как только границы открылись, все пошли за границу. Большинство хороших картин стали продавать за границей. Тогда в 90-х годах примерно за 500 – 600 долларов покупали в Германии, Чехии, Словакии наши картины. Это были хорошие деньги. Наших художников за границей держали в черном теле, заграница – она не дура в этом смысле. У приезжих художников даже хорошие работы недорого покупались. Но если продашь на 3 тысячи долларов там, здесь уже год можно спокойно существовать и картины писать. Потом в России цены на картины поднялись, где-то начиная с 2000 года, Путин хорошо помог. Но не у всех художников картины продавались. Все равно оставался дисбаланс, если здесь хорошая картина могла стоить уже 10 тысяч долларов, то за границей платили в три раза меньше. Потом опять все поменялось. Рынок связан с колебаниями. Сейчас наоборот, хорошая картина казанского художника может в Европе продаваться за 10 тысяч долларов, в основном портреты, а здесь она стоит 100 – 120 тысяч рублей. Это все-таки более минимальные цены за хорошую картину. Но дело в том, что из наших художников продаются картины в Европе примерно только у 10. И не каждый может выезжать за границу.  
     – То есть художники в Казани не смогут жить богато, потому что рынка нет?
     – Да. Но все художники и не могут жить богато. Институты каждый год заканчивают тысячи студентов, но настоящих художников, может, получается один-два. Есть и самодеятельные художники. Да, может быть, они не выдающиеся художники, но культуру народа они повышают, передают быт народа. 
     – Бескультурье у людей неизбежно приводит к гибели государства. Потому что проявляются рваческие животные инстинкты. 
     – Художники есть разные – некоторые, не имея высшего художественного образования, говорят, что идут в студенты те, у кого нет таланта. Это смешно слышать. Обычно люди без образования очень амбициозны, они болезненно переносят, когда их критикуют хоть немного. Наверное, это своеобразный комплекс неполноценности. 
     – В татарстанском отделении Союза художников РФ более ста художников. Он быстро растет.
     – Они сделали ставку на студентов Суриковского института. Сейчас около 40 человек вступает в отделение СХ РФ. Раньше, пока не закончил институт, никого в Союз художников не принимали. Я тоже преподаю в Суриковском институте. Там есть ребята, они на занятия не ходят, а на выставках участвуют. Я им говорю – вы же останетесь неучами. Даже день пропуска занятий, это как у музыкантов, потом месяц догонять надо. Они на выставки правдами и неправдами проходят, готовят каталоги и вот готовятся уже вступать в Союз художников РФ.  
     – К вам в Союз художников РТ идут, наверное, преимущественно татары?
     – Нет. Много русских, чувашей, евреев. У нас легче вступить, нужно участвовать в республиканских и городских выставках. В СХ РФ можно вступить, если участвуешь в региональных выставках и всероссийских. Но часто на выставках проходят слабые работы. Вот выставка «Красные ворота (против течения)», там академизма с моей точки зрения очень мало. 8 художников там получили премию Фешина – при чем тут Фешин? Нам, конечно, хотелось бы больше работать с Розалией Нургалеевой, разрешать проблемы в переговорах, все художники такие разные, и это объективно. Но она к нам за шесть лет ни разу не пришла, это неправильно. Нам хотелось бы понять, почему к нам такое отношение. 
     – Республика помогает СХ РТ?
     – В Год культуры выделили дополнительно 500 тысяч рублей. Татарстан – республика серьезная. Мы в районы республики ездим, наконец починили автобус частью на свои личные деньги. Мы работаем, а нас обвиняют, что мы деньги потратили. А мы сделали проект в Госсовете РТ «Крым в моем сердце». Мы уже хотели поехать в Крым на автобусе. Хотели сделать выставку художников Татарстана в Крыму. Нам сказали включить российский союз. Мы не против, говорим, пожалуйста. Все тянули, тянули и денег не дали. Прислали проверку. Кому-то Союз художников Татарстана мешает. Может быть, потому что земля все еще закреплена под Союзом художников Татарстана. Да и не совсем понятно, как эти помещения передали ГМИИ РТ. Сейчас у нас в Союзе художников Татарстана ребята неплохие. Даже некоторые члены российского союза к нам стали вступать. Жалко у нас галереи стали убирать. Вот галерею здесь в Худфонде закрыли. Зачем? Многие художники что-то здесь продавали.  
     – Как вы в такой тяжелой борьбе живете?
     – Да вот болею. Меня все Туфан Миннуллин спрашивал, почему я все время улыбаюсь. Я ему говорил: «Должен же кто-то в жизни улыбаться». Я оптимист. Всю свою жизнь вижу цветные сны. И еще хочу сказать, что нам Минниханов очень много помог. Художники без поддержки не выживут. Какой был гений Леонардо да Винчи. Но и он нуждался в поддержке и мало что-либо сделал бы без поддержки. 

Беседовал
Рашит АХМЕТОВ.

На снимке: З. Гимаев. Портрет М. Шаймиева.