2 марта 2024 г. независимая общественно-политическая газета
Главная Культура и искусство Апология бесполезного
Рубрики
Архив новостей
понвтрсрдчетпятсубвск
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
       

Апология бесполезного

16 февраля 2015 года
Апология бесполезного

     Наш казанец Алексей Саломатин – докторант кафедры русской литературы Казанского федерального университета, публикующий свои критические статьи в журналах «Знамя», «Октябрь» и др. 
     Стипендиат Министерства культуры РФ (2012), лауреат премии журнала «Октябрь» за лучшую критическую статью (2013), в этом году вошел в шорт-лист премии «Дебют» в номинации «Эссеистика» с подборкой рецензий и статьей «Критический минимум». Вот речь Алексея Саломатина на торжественном мероприятии, посвященном этой премии.
     «Одни сочтут ремесло мое несколько смешным, другие, не стесняясь в выражениях, и вовсе нарекут непродуктивным.
     Не дерзну опровергнуть вторых, ни поперечить первым, ибо что, в сущности, может быть бесполезней занятий литературой – ни съесть, ни выпить, ни поцеловать – а уж привело заниматься ею как филолог – и подавно.
     (Но тем, замечу, однако, в скобках, и отличаются двуногие без перьев от прочих прямоходящих, что способны предаваться бесполезному, находя в этом особый толк. И, речи обреченный, не откажу себе в заведомой отраде всех кабинетных филистеров и книжных червей – удариться в прописные банальности, оставляя за собой право быть скучным, не пренебрегать занудством и испытывать почтенную аудиторию докучливым цитированием.
     Банальность первая:
     Естественной и единственно возможной средой обитания для человека является культура. Наделенный от природы не конкурентно способными рецепторами, дабы обличить свое взаимодействие с реальностью, данной нам в ощущениях, выстроил он поверх нее с помощью сознания и языка – этого органа для шестого чувства – реальность, данную нам в образах и понятиях, полагаясь отныне не на глаз и нюх, а на слово. 
     Из чего закономерно следует банальность вторая:
     Чем богаче и пластичнее язык, тем меньше погрешность при постижении мира и тем детальней мира этого картина – народы, к примеру, севера в силу словаря понимают в оттенках белого поболее нашего.
     И всякий литератор – считает ли он язык своим слугой или отдает себя в орудие последнему – занимается одним: дает имена ненареченному (вот уж, воистину, древнейшее из занятий – именно ему по сотворении посвятил свой досуг Адам).
     Литература – очередная банальность – никого ничему не учит и, уж, конечно, не делает лучше (что сказал бы человек, прочитавший Диккенса, Гиммлеру с томиком Гете?), но она способна не научить, но приучить различать полутона и слышать обертоны, сделав мир вокруг богаче (см. банальности первую и вторую).
     Открывший буйство красок захочет ли променять его на красный или коричневый, а привыкший к многоголосию симфонии – поверить барабанной дроби?
     Литературой же – last but not least – воспитан и жив язык:
     Годы изгрызут из памяти. За что и кто пал у стен Трои, но язык, которым воспет гнев Пелеева сына, и утратив носителей, останется живее…
     «Помилуйте! – возразят мне радетели прогресса, – нам ли, беседующим ныне через океаны, следящим пространство, как не снилось ястребу, проникнувшим природу до ядра атома, нужда в лесах словесных? Да и лепо ли в наш век оптовоколонных скоростей страдать праздным рассуждением?».
     Что верно, то верно. Лиотар еще когда подметил: «Во Вселенной, где успех заключается в том, чтобы выиграть время, у мышления есть только один изъян, но неисправимый: оно предполагает потерю времени». Что и говорить о размышлении над вымыслом… и все же, раз уж мы толкуем о бесполезном, изволим не отклоняться: верую, если угодно, ибо абсурдно.
     (Ортега-и-Гассет, впрочем, предостерегал: «Техника движется лишь силой инерции, которую сообщил ей импульс культуры. С техникой сжился, но не техникой жив человек. Сама она не может жить и питаться собой, это не Causa Sui, а полезный, прикладной отстой бесполезных и бескорыстных усилий».) 
     И потому сын купели новых дней, ищущий, где опустить пресловутую пяту, могу только повторить следом за Олегом Чухонцевым: «Всем идеологиям предпочту чистую филологию, хотя бы потому, что она точна и опрятна, требует сопоставлений и не нажимает на голосовые связки, отключающие мозговой аппарат».
     И если примеряю порой хитон критика, то не метя ни в блюстителей мнений, ни во властителей дум, но лишь имея в виду слова Пушкина: «Критика – наука открывать красоты и недостатки в произведениях искусств и литературы» Не более, но и не менее.
     Наука, которая не канонизирует и заколдованным кругом, «чертой досягаемости» из своих предметов не обводит ничего, но для которой Вергилий не дороже Манилия. Не дороже, но и не равен. Потому что ценностей незыблемая скала – счет банальностям потерян – есть и именно с ней, а не с трендами и брендами надлежит сверять критику, говорит ли он о текущем литературном процессе или обращается к давно минувшему.
     (Для культуры, впрочем, нет прошедшего времени), не требуя от поэта иной жертвы, кроме священной.
     Пусть проповеди останутся в удел полемике журнальной; гуманизм искусства – уже в самом факте его существования, а цель литературы – литература, которая попущу напоследок скатиться в пафос – не мастерская, а Храм. И пока в Храме этом теплится алтарь, я буду, как сказал один поэт, стоять на страже своего бесполезного ремесла».
     Лауреатами премии «Дебют» уже становились наши казанские авторы – Денис Осокин в 2001 году в номинации «Малая проза» за цикл рассказов «Ангелы и революция» и Анна Русс в 2002 году в номинации «Литература для детей» за цикл стихов. Премия «Дебют» – конкурс для молодых авторов, учрежденный Международным фондом «Поколение», присуждается авторам, пишущим на русском языке. Предельный возраст лауреатов теперь 35 лет на момент награждения. Победитель получает почетный приз «Птица», а также право заключить с международным фондом «Поколение» издательский договор с эксклюзивным гонораром, который теперь составляет один миллион рублей. Общее число выдвиженцев на премию ежегодно десятки тысяч всевозможных текстов, а уже из них выбирают вначале в лонг-лист, т.е. которые достойны рассмотрения жюри, и далее шорт-лист – это список финалистов в каждой номинации по три человека, из которых уже выбирают одного. Чтобы войти даже в такой шорт-лист, нужно действительно оказаться на уровне.
     С финалистами, вошедшими в шорт-лист, в течение недели в Доме творчества проходят мастер-классы и семинары, и только в последний день на закрытом заседании жюри выбирают победителей, т.е. интрига остается до самого конца, имя победителя подчас вызывает споры и разногласия, но без этого не бывает вручена ни одна премия. В этом году впервые за 15 лет жюри, к примеру, в номинациии «Крупная проза» никак не могло выявить явного лидера и председатель жюри Павел Басинский решил дать премию двоим – Максиму Катковскому за роман «Попугай в Медвежьей берлоге» и Павлу Токаренко за роман «Гвоздь». Статуэтку дали одну на двоих.
     В других номинациях по одному победителю. В номинации «Эссеистика» победителем стал Арслан Хасанов из Чечни за сборник эссе «Отвоевать пространство», хотя Алексей Саломатин практически шел с ним на равных. Его подборка рецензий и статей «Критический минимум» уже была отмечена и ранее в 2013 году за лучшую критическую статью, он стал лауреатом премии журнала «Октябрь».

Елена ЧЕРНЯЕВА.

На снимке: Алексей Саломатин и Елена Черняева.

Комментарии (2)
нина, 27.02.2015 в 18:27

Кажется это её друг?

Лада , 02.03.2015 в 20:20

какие у нас талантливые люди в Казани!